Девальвации не случилось: 7 событий в Казахстане, удивившие экспертов

Аналитиков 2017 год изумил: столько негатива в экономике, а год заканчиваем в лучшем положении, чем начинали, передает Sputnik Казахстан.

В материале Sputnik Казахстан о событях в экономике страны, удививших экспертов.

Уходящий год принес много сюрпризов. Среди самых значимых событий аналитики называют скандалы в Едином накопительном пенсионном фонде (ЕНПФ), запуск Кашагана, кризис банков, волатильность тенге, дефицит бензина, забастовку шахтеров… и сенсация предновогодних дней – «заморозка» денег Нацфонда. При всем этом 2017 год оказался очень даже удачным в плане экономики. В жизни, оказывается, так бывает…

Тенге прогнозов не оправдал

«В целом год получился достаточно жестким. В начале года однозначно был скептицизм, что экономика замедлится, тенге девальвирует, нефть в цене не вырастет. Но эти прогнозы не оправдались. И в действительности мы видели рост цен на сырье и ускорение роста экономики, — рассказал Sputnik Казахстан доктор делового администрирования AlmaU, ведущий экономист Ерлан Ибрагим. – Конечно, волатильность нашей национальной валюты высокая была, но в сравнении с двумя предыдущими годами в этом году тенге был относительно стабильный, хотя, нужно отметить, что ослаб к российскому рублю».

Еще в самом начале 2017-го экономисты считали, что если нефть приблизится к 60 долларам за баррель, то к концу года курс будет колебаться в коридоре 325-330. И это называли лучшим сценарием для Казахстана. Сегодня цена нефти превысила 66 долларов за баррель, а курс тенге к доллару равен 332,36.

«Все же это самое заметное событие уходящего года — то, что тенге не обвалился, как в январе 2016-го: ведь согласитесь, 333 за доллар — это далеко не 400 и не 450, как опасались некоторые эксперты», — говорит шеф-аналитик ГК TeleTrade Петр Пушкарев.

По мнению эксперта, в 2017 году к своей крайней точке обесценивания валюта Казахстана подходила не спеша, но четко обозначила реальный предел ослабления, где тенге поддержали.

«Не только интервенции Нацбанка, но тенге поддержал рыночный спрос, и определенный возврат доверия к национальной валюте наблюдался со стороны бизнеса, со стороны населения, — подчеркнул Пушкарев. — Доля счетов и даже накоплений в тенге стала расти не только из-за дорожающей нефти — понятно, это фактор важный, но внешний, повлиять на него изнутри Казахстан не в силах. К примеру, другая «нефтяная» валюта − мексиканский песо − с аналогичной проблемой в этом году не справилась. А в Казахстане тенге от дальнейшего падения удержали и показатели страны: по итогам трех кварталов положительный торговый баланс республики достиг 12 миллиардов долларов (это на 30% лучше, чем за весь 2016 год), статьи экспорта превысили 35 миллиардов долларов против 26,8 миллиарда годом ранее. Почти прекратился и отток прямых инвестиций: в третьем квартале утекло 155 миллионов долларов, конечно, это тоже отток капитала, но на фоне более 3 миллиардов оттока в первые полгода цифры выглядят обнадеживающе».

SOS: спасите банки от дефолта

Другим ключевым событием 2017 года для казахстанской экономики ряд экспертов называют решение Нацбанка оздоровить и укрупнить банковский сектор.

Действительно, на протяжении всего года из банковского сектора приходили не самые радужные новости: лишен лицензии Delta Bank, некогда крупнейший банк Казахстана «Казком» продан «Народному» по низкой цене, контрольный пакет акций Altyn Bank продан китайскому CITIC Bank.

О своем желании объединить активы сначала заявили сразу две пары: RBK и Qazaq Banki, ЦентрКредит и ЦеснаБанк, потом RBK и Qazaq передумали.

«Первые девять месяцев банки Казахстана демонстрировали совокупные убытки более 120 миллиардов тенге, но по итогам октября они вышли на прибыль около 10 миллиардов тенге, при этом всего за месяц собственный капитал банков второго уровня увеличился почти на 5%, — напомнил генеральный директор SAS Казахстан Андрей Суставов в разговоре со Sputnik Казахстан. — Но при этом цифры прибыли ниже, чем на тот же период 2016 года, и этот спад я бы объяснил, как экономической ситуацией в стране в целом, так и снижением качества кредитного портфеля при его количественном росте».

В июле регулятор объявил о решении выделить полтриллиона тенге на спасение банков и распределил эти деньги так: банк RBK получил под 4% годовых на 15 лет 120 миллиардов тенге, Евразийский банк — 150 миллиардов, АТФ банк и Цеснабанк — по 100 миллиардов каждый и Банк ЦентрКредит — 60 миллиардов.

«Примечательно, что в дело спасения банков вовлечены и акционеры – это первый такой случай в практике финрегулятора», — добавил Суставов.

Петр Пушкарев, говоря про кризис казахстанских банков, также отметил действия регулятора.

«Нацбанк готов и средства тратить, и безнадежные кредиты списывать, и брать крупнейшие банки под свое крыло на свой баланс, но при условии, когда есть встречные движения со стороны акционеров, передавать, санировать. Потому что там деньги населения и деньги бизнеса, а все это есть и люди, и экономика. Не отворачиваясь от проблем и их решая, удалось в 2017 году сохранить приличный страновой финансовый баланс, выйти на показатели, которые способны в какой-то момент привлечь и кэрри-трейд инвесторов в казахскую валюту», — подчеркнул эксперт.

И опять про бензиновый кризис

Важной характеристикой казахстанской экономики в этом году стал бензиновый кризис.

«На мой взгляд, бензиновый кризис — самый концентрированный показатель того кризиса, который накопился в нашей экономике, — говорит Ерлан Ибрагим. — Страна, которая является нефтедобытчиком, испытывает серьезные затруднения с топливом».

Эксперт нефтегазового рынка экономист Сергей Смирнов в беседе со Sputnik Казахстан объяснил кризис на бензиновом рынке теми же причинами, что и 15-20 лет назад: недостаточное производство нефтепродуктов на отечественных заводах. Поэтому дефицит бензина покрывается импортом (до 40%) топлива из России. Но в этом году положение усугубилось тем, что российский бензин значительно дороже казахстанского, и импорт топлива выходил очень дорогим.

Однако президент Нурсултан Назарбаев уверен, что к дефициту на рынке ГСМ в стране привели халатность и безответственность со стороны правительства и никакими другими экономическими причинами топливный казус объяснить нельзя.

Верните наши денежки

Скандалы в ЕНПФ испытывали нервы казахстанцев на протяжении всего года. Обанкротившийся банк Азербайджана вызвал волну критики и негодования больше, чем все местные банкроты с пенсионными деньгами вместе взятые. К слову, у пенсионного фонда неудачных вложений больше двух десятков, и сейчас фонд активно проводит претензионно-исковую работу. На 1 декабря 2017 года общая сумма задолженности перед ЕНПФ по 21 проблемному эмитенту составляет 44,86 миллиарда тенге.

Замороженные 22 миллиарда долларов Нацфонда, конечно, потрясли всю страну. Экономисты комментировать ситуацию отказываются, предоставляя привилегию Нацбанку.

«Здесь больше вопросов, чем ответов», — говорит Ерлан Ибрагим и задает простые вопросы: «Где хранятся деньги Нацфонда?», «Где хранится золотовалютный резерв?», «Почему все так не прозрачно?».

Хорошо, что не как в Англии

Забастовка — казалось бы, ну что в ней может быть хорошего? Однако эксперты отмечают сразу несколько позитивных моментов в акции протеста, которую устроили карагандинские шахтеры. Своей забастовкой они вынудили индийского миллиардера Лакшми Миттала пойти на уступки.

«Что люди бедствуют и горбатятся в шахтах за мизерную зарплату и до 60 лет — горняки рассказали и показали всем, кто не знал или кто закрывал глаза и делал вид, что нет такой проблемы, — говорит Петр Пушкарев. — Но ведь пошло же встречное движение, пока плюс 30% к зарплате и вопрос с возрастом выхода на пенсию рассматривать стали, и социалку. Да, надо было делать это давно и раньше, не дожидаясь открытого бунта, и все же лучше так и с опозданием, чем никак и никогда. Хорошо, что есть вообще со стороны правительства готовность эти вопросы решать и идти рабочим навстречу, деньги считать и думать, что можно сделать, а не как «решала» в свое время проблемы горняков Маргарет Тэтчер в Англии».

«Черная дыра» спасла экономику

«2017 был годом поиска ответов на возникающие то и дело вызовы. На проблему потери части нефтяных доходов нашелся ответ в виде активной разработки Кашагана, а это, на минуточку, крупнейшее разведанное морское месторождение в мире. Лет через десять, когда Кашаган выйдет на полную мощность, Казахстан сможет войти в ТОП-10 мировых нефтеэкспортеров. Несколько лет назад, когда там надо было менять 200 километров трубопроводов, а при дешевой нефти и вкладываться тяжело, и дело затягивается, британская Times писала о Кашагане как о нерентабельной финансовой «черной дыре», а теперь там к декабрю добыто 7,3 миллиона тонн, на 46% больше ожидаемых объемов! А консорциум во главе с Chevron, несмотря ни на что, вкладывается в Тенгиз. Это ли не события, ведь они закладывают задел на будущее?» — задается вопросом Петр Пушкарев.

Вторит коллеге и директор аналитического центра Ассоциации финансистов Казахстана Павел Афанасьев.

«По моему мнению, 2017 год ознаменован не только массивной поддержкой экономики государством и оздоровлением банковского сектора, а также более благоприятной конъюнктурой рынка углеводородов. Из архиважного также можно отметить запуск коммерческой добычи на Кашагане. Согласно последним новостям за 11 месяцев работы месторождения план перевыполнен почти наполовину, что не может не радовать. Нефтегазовая отрасль Казахстана может выступать хорошим основанием для развития прочих отраслей и, кажется, сейчас у Казахстана вновь появляется возможность усилить состояние экономики и определить реальные точки дальнейшего роста», — говорит Афанасьев.

В общем, аналитики отмечают, что несмотря на финансовую сумятицу, в которой страна живет целый год, итоги 2017 хоть и неоднозначны, но не ужасны. Реальность такова, что в текущем году экономика Казахстана начала восстанавливаться — экономический рост за этот год пересмотрен в сторону повышения – с 2,4% до 3,7%.

Фото с сайта ИА Regnum